Аналогичный мир - 4 (СИ) - Страница 268

268

Большинство пассажиров знали друг друга или познакомились в ожидании отправки и на Бурлакова посматривали с интересом, сразу определив в нём «столичную штучку», но разговор не заводили и на знакомство не набивались. Бурлакова это, в общем, устраивало.

В салоне был включён свет, и, глядя в окно, окружающее он различал смутно, скорее угадывал, а своё отражение видел чётко. Автобус шёл медленно, вздрагивая и подпрыгивая на ухабах. Но никто не спешил, и общая атмосфера полусонного благодушия захватила и Бурлакова. Он даже задремал. Автобус останавливался, открывались и закрывались двери, и снова тряска езды по просёлочной дороге, одной из тех, что для проходимости должна либо просохнуть, либо промёрзнуть…

— Загорье, «Беженский Корабль».

Бурлаков вздрогнул и открыл глаза.

— А… спасибо.

Ему помогли вытащить коробку, и автобум уехал, оставив его перед домом в десяти метрах и чуть левее от нужного подъезда. Ну, так сам виноват, надо было точнее договариваться.

И вот тут Бурлаков понял, что самое трудное впереди. Дотащить коробку до подъезда, нет, тащить по заснеженному асфальту картон — это непоправимо испортить упаковку, так что, будьте точны, Игорь Александрович, донести до подъезда, поднять на второй этаж, и там по коридору. Носильщика нет, просить помощи не у кого: субботним зимним вечером случайных прохожих и возвращающихся с работы нет. Ну-с, воззовём к духу прадеда, тот на спор лошадь на себе поднимал, и примемся за работу. Больше вам ничего не остаётся.

Коробка не такая уж тяжёлая, но не слишком удобна, да ещё портфель и портплед, а рук всего две. Правда, бывало и хуже, и вообще… всяко бывало. А если вот так ухватить… и главное — не волоком, рискуешь прорвать дно.

Добравшись до нужного подъезда, он перевёл дыхание и приступил к затаскиванию коробки внутрь. Здесь основным препятствием были высокие пороги. Хорошо, хоть в дверной проём коробка впритык, но прошла.

Теперь вверх, на второй этаж. А если… проигрыш во времени и расстоянии, а выигрыш в чём? Вот именно! Коробку оставим и отнесём наверх портфель и портплед — время позднее, никто не тронет — и спустимся за коробкой. Не сказать, что легче, но намного удобнее. Считаем решение правильным. Раз другого не нашлось.

Преодоление двери на этаж прошло легче: и порог ниже, и навык появился. А уж до заветной двери совсем просто: по прямому и ровному и той же методой. Коридор пуст и светел, если где и гуляют, то тихо, и, похоже, не от страха перед милицией, а от радости возможного уединения в своём доме, ведь большинство, даже нет, практически все здешние жильцы — репатрианты, бывшие угнанные или рабы, и что такое барак, ночлег вповалку на общих нарах и жизнь на чужих глазах, знают не понаслышке.

Под эти мысли переноска прошла как-то незаметно. Бурлаков выпрямился и снял шляпу, вынул носовой платок и вытер мокрое от пота лицо, перевёл дыхание и прислушался. За дверью было тихо. А вдруг они уже легли спать? Да нет, для сна ещё рано. Он ещё раз перевёл дыхание и нажал кнопку.

За дверью задребезжал звонок.

Женя уже несколько раз выразительно смотрела на Алису, но та старательно не замечала и не понимала, разглаживая и сортируя фантики. Андрей вдруг пустился в длинные рассуждения о футболе, рассказывая Эркину о правилах и прочем. Статью о чемпионате России, что армейцы опять всех обставили, Эркин тоже читал, не всё, правда, понял и теперь охотно просвещался. Женя ещё раз грозно посмотрела на Алису и махнула рукой: пусть сидит, завтра всё равно воскресенье, так может, если поздно ляжет, то даст утром поспать и не будет ломиться. В спальню.

Звонок в дверь был таким неожиданным, что они все даже как-то не сразу обратили на него внимание. И первой сорвалась со стула и побежала в прихожую Алиса, за ней Женя, встал и вышел Эркин, а Андрей остался сидеть. А… а вдруг это кто из соседей… так, на огонёк заглянул.

Обычно Алисе не разрешали самой открывать дверь, и обычно она слушалась, но сегодня… здесь и мама, и Эрик, и ждут гостей, так что… она в своём праве. И Алиса уверенно взялась за замок.

Эркин и Женя не успели вмешаться, как она повернула шпенёк и после двойного щелчка распахнула дверь. За дверью стояли большая картонная коробка, кожаный, вдвое больше Андрюхиного, портфель с двумя замками, большая странная сумка и высокий старик в тёмном пальто и в странной — Алиса таких ещё не видела — тёмной шляпе.

— Ой, — сказала Алиса. — Здравствуйте.

— Здравствуй, — улыбнулся ей старик.

— Ой! — ахнула Женя. — Игорь Александрович! Здравствуйте! Как доехали? Заходите, Алиса, не мешай, Андрюша, Игорь Александрович, вы с дороги, сейчас я поставлю, разогрею, Эркин, да, сюда поставь, вы раздевайтесь, ой, я мигом…

Эркин, Андрей, Алиса, Бурлаков — их всех завертело и закружило в этом вихре. Женя никому не давала ни опомниться, ни сообразить. Коробку затащили в кладовку, портфель и портплед отнесли в маленькую комнату, Бурлакова усадили в кухне за стол и стали кормить обедом и поить чаем. Андрею не удалось и слова вставить, Эркин сам молчал, Алиса суетилась, счастливая, что о её сне точно забыли.

— Большое спасибо, Женя. Очень вкусно.

— Давайте, я вам ещё налью.

— Налей ему, Женя, оголодал он в дороге, — наконец сумел вклиниться Андрей.

И тут же получил под столом пинок от Эркина. Андрей покосился на него, сглотнул невысказанное и спросил уже другим тоном.

— Ну, чего ты так поздно? Обещал же, в субботу.

— А я и приехал в субботу, — Бурлаков подмигнул Алисе. — Двенадцати ещё нет.

268