Аналогичный мир - 4 (СИ) - Страница 328

К оглавлению

328

— Ну, как ты? — Мария потёрлась подбородком о плечо Майкла.

Они лежали рядом, отдыхая и слушая шум ветра за коном.

— Хорошо, — вздохнул Майкл, потягиваясь так, чтобы проехаться боком по груди и животу Марии. — Или ты о чём? О свадьбе?

Мария тихонько засмеялась.

— И об этом тоже.

— Давай, — легко согласился Майкл. — А чего ж нет?

— А жить мы где будем?

— А что, — удивился Майкл, — здесь нельзя? Ну, так снимем. Вон как Крис, тьфу, Кир с Люсей.

— Почему нельзя, — Мария говорила шёпотом, касаясь губами уха Майкла. — Егоровна не сгонит. Не тесно нам будет?

— Кровать поменяем, конечно, — сразу решил Майкл. — Да в чём проблема? В свадьбе? Так Крис когда женился, всем госпиталем гуляли. А здесь-то… трактир снимем. Или в Царьград поедем, в ресторан какой получше. Денег хватит.

— Прожрать да пропить любые деньги можно, — возразила Мария. — А потом как жить? И венчаться будем?

— А как хочешь, — у Майкла всё получалось легко и просто. — Госпитальный поп и обвенчает. Он и крестил нас всех.

— А я некрещёная, — вздохнула Мария.

— А мы об этом и говорить никому не будем. Отец Александр не придирчивый.

— Всё-то у тебя легко, — засмеялась Мария.

— А чего ж нет? — Майкл повернулся набок лицом к ней, чуть звякнув пружинами. — Ты-то как? Хочешь за меня?

— Хочу, — выдохнула Мария.

— И я хочу. Уживёмся.

— Уживёмся, — согласилась Мария, целуя его в угол рта и возле уха, губами ущипнула за мочку.

Майкл тихо, не разжимая губ, рассмеялся и мягким нажимом сдвинул её под себя.

— Так уживёмся? — повторил он с весёлой угрозой.

— А чего ж нет, — с той же интонацией ответила Мария, впуская его.


Эд застал у своей вдовушки её прежнего хахаля, набил обеим морды, аккуратно, конечно, чтобы ни синяков, ни прочих доказательств, забрал свои вещи и переселился к парням в трактирные номера. Вдовушка потом то у госпитальных ворот, то у школы его ловила, поговорить хотела, но Эд держал характер и пальцем её не тронул, но говорить наотрез отказался.


Крис закончил все работы в саду и теперь в любую минуту, свободную от школьных заданий и работы по дому, изучал анатомический атлас. Аристов давно ещё как-то сказал, что без латыни медика нет, и он теперь старательно зубрил латинские названия костей, мышц и органов. Люся даже ходила к Жарикову узнать, не надорвётся ли Кирочка от такой гонки. В школе два языка да другие предметы, а тут ещё и латынь. Иван Дормидонтович успокоил её, что всё будет в порядке, и научил, как помогать. Теперь по вечерам Люся проверяла Криса, как он выучил. За ошибки и удачи расплачивались, целуя друг друга. Иногда к ним «на огонёк» заходил кто-то из парней, но это учёбе не мешало. И всему остальному тоже.


Поездки в Царьград отнимали время, но приносили успокоение, и Ден не жалел ни времени, ни денег. Кружение по улицам, разглядывание витрин и прохожих… пока поиски оставались безуспешными, но… но находит только тот, кто ищет. Главное — не отступать. И не терять надежду. Ему удалось выжить там, где выжить нельзя, он не помнит, попытки вспомнить вызывают боль и обморок, он и не пытается, незачем, главное он знает. Да, до всего, раньше, даже мальцом не был, ещё раньше, да, была другая жизнь, да, его предал, продал, самый близкий человек, женщина… а конкретно… нет, не надо, а то опять боли до обморока. Но он выжил, победил тогда, победит и сейчас. Ему нечего ни стыдиться, ни скрывать. А вот это уже брехня — остановил он сам себя. Себе-то не ври. Есть, есть ещё что-то, он не знает, нет, опять брехня, знает, но боится вспомнить. Это одно. То, что надо скрывать. А второе — то, чего надо стыдиться. Это он знает и помнит. Но избавиться не может. Пока он себя держит, но на сколько его хватит? И что тогда? Хорошо элам, им всегда хорошо, они… норма. И джи, которые сделаны, как Майкл. Джи как джи, а встретил Марию и не хуже любого эла оказался. И Джо с Джимом вовсю крутят с местными девчонками, ходят на танцы. А он… а ему видеть эти бабские рожи противно. Мужики, правда, не лучше. Ни одного симпатичного. Смотреть можно, даже разговаривать, но, чтобы сердце захватило… такого ни одного не встретил. И чего Андрей к доктору Ване, Ивану Дормидонтовичу, липнет? Неужели не видит, что ни хрена не отломится, что доктор — не гей, не би и даже не интересуется. Безответная любовь, х-ха! Не можешь добиться, так отвали и не засти. А этот придурок втюрился по уши. Нет, не любви не надо, так, симпатию, чтоб противно не было.

* * *

Письмо Бурлакова было вполне обычным «семейным» письмом. Даже Андрей, внимательно выслушавший чтение Жени, а потом сам дважды перечитавший его, не нашёл, к чему придраться. Письмо было обращено ко всем сразу, и ответ писали тоже совместно. И подписались все. И всё хорошо. А Эркин почему-то третий день ходит какой-то… слишком сосредоточенный.

— Эркин, — Женя пододвинула к нему вазочку с конфетами. — Что-то случилось?

Он угрюмо молчал, глядя в чашку.

— Ну же, ёжик, убери колючки.

Она протянула руку и погладила его по плечу. Он, как всегда, перехватил её руку, поцеловал в ладонь, но лицо его оставалось хмурым.

— Я… я сам ещё не понимаю, Женя. Но… но что-то здесь не так.

— Где? На работе?

— Да нет, Женя, — он даже досадливо мотнул головой. — Там всё нормально.

— А в школе?

Он невольно улыбнулся.

— Там всё хорошо. Нет, Женя.

— Тогда что? — и догадалась. — Это ты из-за письма? А что такого, Эркин? Нормальное письмо.

Эркин тоскливо вздохнул в ответ и уткнулся в чашку с чаем. Женя с улыбкой ещё раз погладила его по плечу и встала, собирая посуду. Эркин залпом допил свой чай, отдал чашку Жене и ушёл в ванную.

328